Политическое размежевание в России до сих пор походило на дурной театр. Мы привыкли, что есть охранители, есть либералы, есть левые и правые. У всех были – да и сейчас есть – свои тусовки, свои СМИ, даже если это просто паблики в вк, свои авторитеты и взгляд на прошлое. Вялое переругивание между ними редко выходило за пределы митингов и шествий. А борьба диванных левых и кресельных правых и вовсе дошло до карикатуры. Пламенные дискуссии об оценке личности Сталина и увековечивании памяти деятелей Белого движения выглядели иной раз как какая-то костюмированная битва ролевиков, где одни упоенно изображали красных комиссаров, а другие – белых офицеров.

Но сейчас эта борьба национал-толкинистов закончилась. Она была оборвана грубо и жестоко. Война не приносит в мир счастья, но у нее много разных эффектов. В частности, она дает понять, какие разногласия были действительно серьезными, а какие – вопросом о рюшечках. Когда решается вопрос, кому гранты пилить, а кому политтехнологом на выборах уездных депутатов калымить – это одно, но сейчас на кону жизнь и смерть; будущее страны и ее граждан; и по итогам этой войны кто-то станет определять будущее страны, а кто-то потеряет все; не говоря о том, что люди, находящиеся в зоне боевых действий, реально льют кровь и физически умирают.

Идущая сейчас война не то чтобы снимает все оппозиции. Она переводит их в новое качество. В 2014 году русские правые раскололись на тех, кому важнее быть правыми и тех, кому важнее быть русскими. Первые пошли в «Азов», вторые – в ополчение и волонтеры. Теперь этот раскол уже превратился в пропасть: ставки выкручены настолько, что объединяться вокруг прочитанных когда-то мемуаров столетней давности или футбольного клуба для этих людей станет едва ли возможно.

Левых постигла схожая судьба. Называвшие себя коммунистами люди проявили себя в очень разных качествах. Одни предвкушают, как переведут «империалистическую войну» в гражданскую. Другие – едут на Харьков на танках под красными флагами. Те, кто воюет под «имперкой» и знаменем с серпом и молотом – всегда найдут общий язык между собой, хоть на улице, хоть в парламенте. «Мы с тобой одной крови», и кровь теперь не метафора. Гораздо сложнее им будет договориться с формальными единомышленниками, принявшими совершенно другую позицию.

Важно ли это? Да, это важно. Люди с выраженными взглядами, способные объяснить себя через понятия истории и политологии не составляют большинства, но именно они часто оказываются локомотивом изменений в обществе – просто потому, что это в среднем неплохо образованные люди, энергичные, такие, которым больше всех надо. И позволить себе разругаться по поводу фигур прошлого и идеологии мы не можем. Не имеем права.

В нашей стране и до войны далеко не все было благополучно. Сейчас мы вступаем в очень суровую и сложную главу своей истории. И нам надо искать не барьеры, по которым нужно размежеваться, а точки соприкосновения. В общем-то в требованиях правых, левых и даже вменяемой части либералов нет действительно убойных, радикальных противоречий. Те, другие и третьи хотели бы, чтобы страна процветала, была богатой и счастливой. Все, конечно, по-разному понимают, как эта цель должна быть достигнута, но договориться по базовым моментам, найти общий язык вполне реально. Нам как воздух необходима штука, которую на весах не взвесишь и рулеткой не измеришь, но которая очень реальна и всерьез влияет на окружающий мир. Это национальная солидарность. Искать поводы, чтобы не подставить плечо соотечественнику, чтобы заткнуть ближнего – это то, чего ни Родина от нас не ждет, ни даже браться по классу. Это только противник ждет от нас такого, где бы вы его ни искали.

Большинство людей – не бойцы. Но происходящее касается и самых мирных соотечественников. В конце концов, от некоторых можно услышать «Как же так, ведь сейчас война, как можно в такое время писать стихи (исследовать древних римлян, писать на википедию, строить дома, нужное вписать). Именно сейчас-то и пора, коль собирались. Мы вступили в эпоху тектонических сдвигов, к добру или к худу, но выработавшееся за последние два десятилетия ощущение «плавали – знаем» уже ложное. Что ждет страну впереди – это неизвестно, не плавали, не знаем. Но в будущее мы должны входить единым организмом, где каждый готов подать руку каждому – не жертвуя своей позицией, будучи готовым ее отстоять – но и не набрасываясь на сограждан в поисках предателей и виновных во всех бедах.

Иначе не будет у нас никакого будущего.