Справка: Виталий Михайлович Морозов – 14 ноября 1972 г.р., урож. г.Брянка,   участник ополчения Луганской народной республики с 2014 г., депутат Народного Совета ЛНР с 17 декабря 2014 г., Председатель  Комитета по вопросам государственной безопасности и обороны, работы правоохранительных органов и судебной системы, законности, защиты прав и свобод человека и гражданина Народного Совета ЛНР.

— Добрый день, Виталий Михайлович! Спасибо, что откликнулись и согласились дать интервью.

— Добрый день.

— Виталий Михайлович, Вам, наверное, известно о тех «обвинениях» в Ваш адрес, которые в последнее время особенно активно распространяются в интернете? Можете ли Вы прокомментировать складывающуюся вокруг Вас ситуацию и как-то ответить на подобные обвинения?

— Да, мне, конечно, известно то, что «выливают» на меня в интернете. Это продолжается уже более года, но раньше я не обращал особо внимание на всё то, что кто-то где-то пишет. Однако сейчас ситуация несколько иная и я готов открыто ответить на любые вопросы. Единственное, что я прошу учитывать, что на некоторые вопросы я готов ответить прямо сейчас, на некоторые я смогу  ответить буквально через несколько дней. Такая «пауза» связана с тем, что часть касающейся меня информации мною «отложена» для ответов на возможные вопросы правоохранительных органов, и я пока не хотел бы преждевременно её разглашать. То, что не касается, скажем так, «моих доводов защиты», я готов рассказать. Ещё раз поясню, что ответы на любые вопросы, которые я сейчас не смогу пояснить, я обещаю предоставить в ближайшее время, возможно через два-три дня.

— Хорошо. Виталий Михайлович, одним из упреков в Ваш адрес звучит то, что вы якобы являетесь достаточно близким родственником бывшего (первого) министра обороны Украины (1991-1993 г.г.) Константина Петровича Морозова, известного своей последовательной пронатовской и проамериканской позицией. Высказываются предположения, что Вы возможно являетесь «агентурой» Константина Петровича и связанных с ним лиц.

— Я никогда не скрывал и не скрываю, что Константин Петрович Морозов – это родной брат моей мамы. Ни для кого из знающих меня людей это не является секретом. И это не было препятствием для моей службы в ополчении и дальнейшей работе, в том числе работе в Народном Совете ЛНР. Однако у нас с ним значительно отличающиеся взгляды на взаимоотношение Украины с Россией и Западом. Еще во время предвыборной кампании будущего Президента Украины Виктора Ющенко Константин Петрович высказывал те вещи, которые лично для меня были неприятны и неприемлемы. В 2004 г. мои личные отношения с ним прекратились. Однако, конечно, родственные отношения- это родственные отношения. Я не общался, но моя мама, конечно, общалась со своим братом, Константином Петровичем. Они созванивались. Но общение это длилось до 2014 г. Когда в начале апреля 2014 г. я стал участвовать в народном ополчении, в Брянке мы с друзьями и знакомыми организовывали блокпост. Затем были боестолкновения, мы брали пленных. Где-то появлялись мои фотографии, где-то я что-то писал в соцсетях. В это время с Константином Петровичем не общались. Уже после того, как блокада Луганска была прорвана, я «засветился» на экранах телеканала «Звезда», канала «Новороссия» (в связи с тем, что на Комиссаровке мы взяли пленных и передавали также Украине тела погибших). После этого мой дядя (Константин Петрович) написал в Скайпе моей маме примерно следующее: «Бери (сына) за руки, едьте на Украину. Пусть он вымаливает прощение и, быть может, ему разрешат «кровью искупить свою вину» службой в Нацгвардии Украины». После этого сообщения, моя мама просто прекратила контакты с Константином Петровичем. И с сентября 2014 г. уже даже она с ним не общалась. Какие-либо контакты были полностью исключены. Так получилось, это все-таки гражданская война, что на стороне Украины оказались два родных брата моей мамы (Константин Петрович и еще один брат), а на стороне Республики – моя мама, мой брат, я… Все те, кто остался здесь. Да, хотя единожды с моей стороны была попытка связаться с Константином Петровичем. Это было тогда, когда Брянку обстреляли из «Урагана». Мы тогда быстро прибыли на место обстрела. Когда появились журналисты, телевизионщики, я тогда в сердцах на камеру заявил (неточно, но насколько по смыслу помню): «У меня за спиной дом  твоей матери, в котором она жила. И ты продолжаешь утверждать, что это сепары-террористы обстреливают свои спящие мирные города? Посмотри, Константин Петрович, вот это показатель Вашего прихлебательства перед НАТО. Посмотри, что делают твои друзья. Те, за кого ты выступаешь. Твои американцы и прочие..». Потом журналисты там отрезали что-то, но у меня даже, наверное, эта видеозапись лежит где-то, сохранилась. Так что на Украине если меня и ждут, то только чтобы «впаять» пожизненный срок.

— Виталий Михайлович, а как же информация о том, что Вы самолично и беспрепятственно ездили за сыном в Харьков. Через все блокпосты?

— Эта информация не соответствует действительности. Мой сын на самом деле учился в Харькове. Когда начались военные действия, и я стал активно участвовать в них, «засветился».. Конечно, моему сыну оставаться в Харькове было небезопасно. Его необходимо было «эвакуировать». Сын сам там взял Справку об обучении, но не выписывался из общежития и не снимался с воинского учета. С помощью друзей мне удалось его вывезти в ЛНР. Если говорить более подробно, то у одного из моих сослуживцев родственник на автомобиле съездил в Харьков за моим сыном. Тогда блокпосты еще не везде стояли, и они смогли проехать через Попасную, через поля где-то. Это все проверяемо, человек, который ездил, доступен и может подтвердить. Я сам «на украинскую территорию» не ездил. 

— Также поговаривают, что Вы «внедрили» сына в комендатуру и продвигаете по службе?

— Мой сын действительно работает в комендатуре. Но говорить о том, что я его «внедрил» — это неверно. Когда он приехал в Брянку из Харькова, он пошел в ополчение  (еще Народной милиции не было)- как и все, стоял и «на тумбочке», и на блокпостах, затем уже он стал дознавателем. У него на тот момент был все-таки техникум «за плечами», а большинство сотрудников имели либо школу, либо профучилище. Сейчас сын заочно получает юридическое образование, сравнительно недавно в самом обычном порядке, «по выслуге», ему было присвоено очередное звание «старший лейтенант». Он просто добросовестно занимается своей работой, карьеру я ему не обеспечиваю.

— По событиям июля 2014 г., по ситуации с изнасилованием девушки и убийством Олега Дубровского можете что-либо пояснить?

— Могу, но пока достаточно тезисно. Более подробно, как я уже говорил, только через несколько дней… Я никакого отношения к предполагаемым событиям не имею. Не убивал, не насиловал, никого к этому не подстрекал. Непричастен. Следует учесть, что и  помощником военного коменданта я стал работать лишь с декабря 2014 г.. Мне не понятно, зачем весь этот поклеп. Мои бывшие сослуживцы также просто уже посмеиваются над такими заявлениями и подначивают меня. Ну как еще реагировать на подобные выдумки? И я, конечно, знаю, от кого все это исходит. Уже год, как меня пытаются очернить, «по кругу гоняя» одну и ту же «информацию». За год о моей «коррупционной и преступной» деятельности как-то ничего нового и не накопали. Все одно и то же, с разной степенью якобы «достоверности», в трех-четырех интерпретациях и на различных сайтах. Просто преднамеренно поднимают ажиотаж. Я полагаю, что следственные органы смогут дать и правовую, и человеческую оценку этим наветам. При нормальном, «честном» следствии все эти выдумки достаточно быстро будут дезавуированы и правда восторжествует. Меня еще не вызывали на допросы или иные следственные действия, но когда пригласят, мне будет что сказать и как доказать свою правоту. Ведь в 2014-2015 гг. достаточное количество людей знало, чем именно я  занимаюсь. Мы контактировали и с казаками (с тем же Дремовым), и с Мозговым, и с другими ополченцами, да и Грэм Филлипс неоднократно у нас был. Что мы воевали, а не занимались черт знает чем – это факт. Тот же Дремов дал нам четыре 120 мм миномета (в дополнение к имеющимся четырем), и отдал приказ о том, чтобы все машины, везущие боеприпасы, обязательно пару ящиков «подкидывали» нам. Минометами мы работали и сами, и совместно с ребятами Мозгового, с «Ермаком». Поэтому я могу открыто сказать, что за 2014-15 гг. мне совершенно нечего стыдиться. Мы воевали. Ничего противоправного я не делал. То, что пишут про меня в интернете – это чистейшая ложь. Ложь абсолютная. Я сегодня общался по телефону с человеком, который там фигурирует – «Эдуард». Он посмеялся и говорит: «Ну ты же понимаешь, кому это нужно и для чего..». До сего момента я хранил молчание по этим интернетовским сплетням, но, наверное, уже необходимо отвечать.

— А что Вы можете сказать по пресловутым видеозаписям, которые якобы делали Вы для СБУ?

— Глупость полнейшая. Даже простой вопрос – а кто и при каких обстоятельствах «разглядел» данное видео в «спецшколах» СБУ или ВСУ? По существу – видеозапись я действительно вел очень часто. Один из сослуживцев из моего минометного расчета дал мне свой смартфон с хорошей камерой. Мы часто и фотографировались на память, и видео «для истории» делали. Я эти видео и журналистам отдавал. На тот же канал «Новороссия». Ни я, ни мои друзья сами видео не выкладывали. Либо «Новороссия», либо Грэму Филиппсу передавали. Только вот никакой «секретной» информации там не было. Такого видео делалось в то время (да и сейчас) достаточно много и разными людьми. Также, что касается видео якобы «расстрела колонны в Углегорске». Это видео снято в районе Комиссарово. Подразделение Комиссаровки (бывшие афганцы) начали отражение ВСУ, подбили БМП. А у нас с ними договоренность о взаимодействии. Мы также выдвинулись на место боя, на помощь.  У нас была группа «быстрого реагирования» 20-25 человек для подобных ситуаций. Когда мы туда прибыли, БМП догорало. Мы снимали на видео. В это время пошла колонна, но колонна микроавтобусов. Я дал команду «Отставить стрельбу по колонне». Мы не были уверены, что в колонне нет «мирняка». Так и оказалось, в колонне  были гражданские и с детьми. ВСУ ими «прикрывалось». Стрельбу по колонне бы мы не вели, мы вели стрельбу по посадке, где находилось ВСУ. И когда колонна дошла до нас, один из водителей фуры открыл дверь и сказал «ВСУ расположились на два км дальше. По левой стороне дороги. Они все там». Мы накрыли огнем и указанное место. Поэтому это никакой не расстрел колонны в Углегорске, все не так.

— Можете ли как-то прокомментировать события в ЛНР «за последний месяц»?

— Могу, но чуть-чуть попозже. Как я уже говорил. Два-три дня. Плюс-минус. И обещаю, что Вы будете среди первых, кто получит данные комментарии. Я никуда не уезжаю. Я находился и нахожусь в Луганске. Работаю. И в своё время, когда будет к тому возможность, я отвечу на оставшиеся вопросы. Я не скрываюсь от обсуждения и не боюсь любых тем. Я хочу, чтобы правда восторжествовала.

— Большое спасибо за интервью. Конечно, будем ждать продолжения. До свидания.

— До свидания.

Интервью записал Дмитрий Рудовский.