источник - Эхо Москвы
И. Воробьева― 12.08. Всем добрый день. Это программа «Будем наблюдать». Сергей Александрович Бунтман все еще в отпуске. И его заменяю я – Ирина Воробьева. Но на следующей неделе он уже вернется. Как всегда эта программа с главным редактором «Эхо Москвы» Алексеем Венедиктовым. Алексей Алексеевич, здравствуйте.
А. Венедиктов― Добрый день.
И. Воробьева― Хочется спросить. Что это было с QR-кодами. Вот это метание – оно о чем?
А. Венедиктов― Я думаю, что это довольно сложное было решение, потому что для принятия разного рода решений в момент эпидемии, оказывается различное давление различных лоббистских групп. И владельцы ресторанов, рестораторы они уже были совсем в истерике. Потому что падение доходов было огромное. Ну и их справедливый вопрос: а почему только нас. А магазины, а фуд-корты, а торговые центры, а транспорт. А там людей больше. Решение даже не половинчатое, а на четверть что называется. То есть было ощущение несправедливости — раз. Вторая история – приближаются выборы, значит, уже федеральные власти начали выступать. В-третьих, реально заражаемость, во всяком случае, госпитализация падают в Москве. Смертность — нет. За сто человек было позавчера. Но понятно, что смертность — последствия заражения и госпитализации. То есть она запаздывает. Видимо, поэтому мэр принял такое решение. Многие были против даже внутри команды. Я говорил с двумя главврачами больниц, они были против отмены. Они настаивали на расширении системы, которую президент Макрон называет «санитарным пропуском». Сертификатом прививки. Который только-только введен во Франции. Но при этом надо помнить, что в любой момент они могут вернуться, если опять будет скачок. У меня сомнения, что их отменили рано. Я понимаю рестораторов, много моих друзей в том числе. Вот у меня есть друзья главврачи, и есть друзья рестораторы. У них прямо противоположная точка зрения. Исходя из собственных профессиональных историй. Это еще раз доказывает, что эпидемия развивается скачкообразно и непредсказуемо. Например, вчера было заявлено, по-моему, Голикова или Попова, что если раньше заболевших Москва составляла 40% в стране, то сейчас упало до 20. И центры эпидемии переместились в регионы. Потому что в сумме те же 25 тысяч, небольшой рост заболевших. Большой рост госпитализаций. Я про заболевание не очень смотрю сейчас, я смотрю на госпитализацию. На смертность. И то, что Собянин объявил, мне кажется это главное, что он сокращает количество госпитальных коек ковидных. Между прочим, на 30%. Минус 6 тысяч. Они переводятся в обычные койки. Это означает, что то, что было недели назад, когда мы приближались к наполнению этих коек, действительно менее госпитализируют с этим ковидом. Поэтому я не знаю, как бы я себя вел, если бы я был мэром даже маленького города. С учетом такой эпидемиологической составляющей. В общем, я как бы не поддерживаю это решение Собянина, но понимаю его.
И. Воробьева― Даже когда вы сейчас отвечали, вы сначала сказали про рестораторов, потом про выборы и только потом про заболеваемость. И у людей как мне кажется тоже ощущение, что в первую очередь думают не об их здоровье, а о политике, деньгах и так далее.
А.Венедиктов: Я как бы не поддерживаю это решение Собянина, но понимаю его
А. Венедиктов― Не соглашусь. Чего тут лицемерить, я достаточно интегрирован в те принятия решений, которые идут в Москве. Мы вообще про это не говорим, я хочу сказать огромное спасибо медсестрам и врачам. И главврачам поликлиник, которые осуществили вакцинацию. С утра до вечера, не разгибая спины, 119 центров. Первым уколом в Москве к 4 миллионам идет. И люди, которые организовали это плюс Депздрав, который создал логистику – это очень круто, конечно. И эти люди просто работали на износ и продолжают работать на износ. И повторяю, медсестры, врачи, главврачи Депздрав. В обратном порядке. Это показало себя, фантастически работающая история. И теперь поскольку эта система создана, то она в любой момент может включиться. Если вдруг новая вспышка, осенью очень возможна – то понятно, как эту систему разворачивать. И когда вчера сказали, что Лужники за день 18 тысяч человек прививают, а Гостиный двор – 7 тысяч. Ну представьте себе масштабы. Только две точки – 25 тысяч могут привить и прививают. То есть это большая индустрия с абсолютно фантастически работающими работниками. При этом они как бы изъяты из обычной медицинской истории. А количество больных никто не отменял. Поэтому Собянин в первую очередь, я знаю его аргументацию, нужно вернуть койки, врачей к обычным больным. И как только такая возможность оказалась возможной, может быть излишне рано, я повторяю. Я критикую его решение. Тем не менее, он эти койки возвращает и соответственно возвращает туда врачей.
И. Воробьева― Темп вакцинации, который всех радует, он же был достигнут благодаря тому, что людей принуждали, заставляли.
А. Венедиктов― По-разному. Меня не принуждали. Меня не заставляли. Меня уговаривали. Еще раз повторяю: по-разному. Во-первых, количество смертей, ведь каждый умерший человек – это удар психологический по его близким. По его знакомым. И когда ты видишь, как вокруг тебя ложатся снаряды и люди уходят, — ну его на фиг, хуже не будет. Пойду, уколюсь. Это тоже причина. И принуждение – это конечно тоже причина. Безусловно. И обязательность для некоторых профессий — тоже причина. Но при этом мы идем путем, опаздывая. Вот моя критика и Собянина, и Путина. Каким идут другие страны. И принуждение есть в Великобритании, во Франции вполне себе демократической. И в Германии. Нам рассказали, каким образом. И как не пускают непривитых туда и сюда. Как и билеты на самолет теперь будут там и там. Санитарный сертификат. Да, и это тоже правда. И те люди, которые не хотят прививаться – пусть они не прививаются, беря на себя все риски, которые существуют. Это их риски, они сознательно их выбирают. Не вижу никаких причин. Их не сажают, их не расстреливают. Их не высылают. Но они действительно становятся пораженными в определенных правах. Во время эпидемии. И это правда.
И. Воробьева― И это нормально?
А. Венедиктов― Это нормально, это всегда так было.
И. Воробьева― Беспокоит просто непоследовательность действий. Я сегодня разговаривала с теми, кто живет во Франции, они рассказали про эти QR-коды. И они у них буквально везде кроме религиозных учреждений. И ты можешь не прививаться, но ты должен сдавать каждые три дня. Но есть отличие заключается в том, что там тесты можно сдать буквально на каждом шагу и пока до сентября они бесплатные.
А. Венедиктов― Во Франции бесплатные. А в других странах платные.
И. Воробьева― А почему в России так сложно сдать все эти ПЦР и это все за деньги. Дорого.
А.Венедиктов: Те люди, которые не хотят прививаться – пусть не прививаются, беря на себя все риски, которые существуют
А. Венедиктов― Потому что у нас дикий капитализм. У нас, хотя объявляется, что социальное государство, у нас не социальное государство. Например, у нас на «Эхе» за счет работодателя, то есть за счет нас, за счет администрации «Эха». Я думаю, что правильнее, я знаю массу организаций, где работодатели берут на себя оплату тестов. Значит так. Тот же разговор, что был про маски. Когда был большой спрос, маски продавались по 20-25 рублей. Сейчас вообще ни о чем. Где-то продаются за 5, за 3, а где-то лежат. Мы живем в этой стране, это наша страна.
И. Воробьева― Вы упомянули, что возможно осенью будет еще одна вспышка. Вы согласны с Рыжковым, который накануне в эфире призывал выборы перенести из-за этого.
А. Венедиктов― Нет. Во-первых, их не перенесут. И аргумент, который я слышу от федеральных властей такой. Осенью может быть еще хуже. Мы не знаем, как будет. То есть волна может быть выше. Поэтому давайте мы сейчас проведем. И не будем откладывать. Потому что эта вспышка и следующая, и следующая. Вообще можно отменить выборы. Зачем? Пусть эта дума работает. И этот президент работает. Коли эпидемия. Я думаю, что те же самые люди, которые говорят как Владимир Рыжков, что давайте перенесем – как только начнут говорить «давайте перенесем» — а, они хотят свою власть увековечить. Поэтому давайте разделим политическую часть и эпидемиологическую.
И. Воробьева― Тогда давайте про выборы. Что с онлайн-трансляциями и есть ли шанс вернуть их хотя бы в Москве.
А. Венедиктов― Я думаю, в понедельник я направлю письмо Собянину, потому что я считаю, что мы должны вернуться к той системе, которая была как минимум во время поправок к Конституции, когда последний день голосования в воскресенье мы вели трансляцию с каждого участка, кроме больниц. Из 3600 участков было участков 50, где не было камер. Больницы, где голосуют работники спецслужб. Нет особых участков там, где общежития. Там отворачивали камеры, грубо говоря. Из тюрем, из психодиспансеров, где имеют право голоса. Я напишу письмо Собянину как руководителю штаба пока еще, где считаю, что нужно вернуть как минимум в воскресенье прямую трансляцию в Интернете. И знаю, что наш штаб поддерживает независимо от политических взглядов эту историю. А предыдущие два дня тоже в штабы, к нам, к кандидатам. Хотя на самом деле я понимаю, чего решил ЦИК. Я с ним не согласен. Но я понимаю, почему. Все-таки наблюдение это дело, прежде всего, кандидатов и их наблюдателей. Они это не делают. Я тебе могу привести пример, что у нас во время предыдущих выборов президента было много замечаний, которые приходили. Но эти замечания приходили не от просто граждан, которые смотрели, а от штабов кандидатов. От нас. Главные были наши. Не было от граждан ничего. Тем не менее, я считаю, когда предлагается шаг назад по наблюдению, это неправильно. И я буду настаивать, Элла Александровна говорит, что это вопрос денег. Я буду настаивать, чтобы из бюджета Москвы выделили деньги. Это большие деньги. Это правда. С 3600 участков. 24 часа. Это прилично для Ростелекома. Но я думаю, пусть бюджет покряхтит и деньги, наблюдение гражданами в Москве будет сделано. Я считаю, что это было бы правильно. В Москве нечего скрывать совершенно. Собственно, благодаря видео мы и попросили Мосгоризбирком, и он это сделал в поправках к Конституции – отменить решения на двух участках. И еще две урны были заблокированы из-за вброса. Благодаря видеонаблюдению. Поэтому письмо будет написано, подписано и мы будем в дискуссии. Если правда, что Элла Александровна сказала, что пусть регионы решают, поэтому я не к ней, а к Собянину буду писать.
И. Воробьева― Но это очень похоже на бордюринг по поводу денег. Вроде же все оборудовали, но дайте еще много денег…
А. Венедиктов― Ростелеком берет деньги за трансляцию. Это не новые камеры ставить и не провода тянуть. Это оператор. Это большие деньги. 3600 точек, можете посчитать, что такое 24.
И. Воробьева― Что за цифры вы вчера озвучивали в эфире с Рыжковым по поводу рейтинга партии. Какой-то европейский рейтинг.
А. Венедиктов― Да, есть такой сайт, организация. Это европейский Институт выборов. Который замеряет голосование в каждой стране, не только ЕС, но и странах, близлежащих к ЕС. Включая Польшу, Армению, Азербайджан, Молдову. Россию. Я не знаю, как они это делают. Но у них был только один сбой за этот год, если сравнить их рейтинги с результатами, сбой был по Армении. Где они давали Пашиняну и Кочаряну приблизительно равное количество. Они опубликовали позавчера их опросы, 1500 человек как положено по выборам в ГД по спискам. И у них получилась история, которая отличается от того, что делают наши социологи. «Единая Россия» — 25%, на втором месте КПРФ – 16%, на третьем ЛДПР – 14%. «Справедливая Россия» — 9%, партия Шевченко – 9, вот это удивительно. И партия «Яблоко» — 5. Остальные ниже. Сегодня ВЦИОМ опубликовал другие естественно данные. Там типа «Единая Россия» — 41, «Яблока» нет вообще. Меньше 2. Зависит от голосов наших, поэтому чего. Просто все цифры, которые приходят, я в эфире их и даю.
И. Воробьева― Про эфир «Эхо Москвы» и кандидатов спрашивают. Понятно, что еще нет зарегистрированных кандидатов. Но некоторые появляются у нас в эфире, в том числе в «СлухайЭхо». Как это будет работать, будет ли дана площадка другим кандидатам.
А. Венедиктов― «СлухайЭхо». Что касается эфира – никаких, по-моему, новых кандидатов не появляется. Есть люди, которые работают на «Эхе» уже 4 избирательных цикла как минимум. То есть уже 20 лет. И я не вижу до их регистрации никакой причины снимать им передачи. Это Потапенко, Шевченко, Рыжков. Рыжков – вообще сотрудник «Эхо Москвы». Но после того как наступит и если наступит регистрация, они все попадают, вернее мы все попадаем под закон и даем либо всем, либо никому. Это вопрос — когда зарегистрируют. Чего сейчас говорить, когда еще никто не зарегистрирован. Кроме тех, кто по списку.
А.Венедиктов: Я напишу письмо Собянину, что нужно вернуть как минимум в воскресенье прямую трансляцию выборов в сети
И. Воробьева― И спрашивают про «СлухайЭхо», в котором вчера был Олег Леонов. Дадут ли его конкурентам.
А. Венедиктов― Да. Мы приглашаем в частности, он тоже незарегистрированный. Прошу прощения. В среду следующую, поскольку меня не будет в Москве вечером и не смогу вести, будет Митрохин. Там вообще складывается дивная картина по Центральному округу в Москве. Пока вопрос регистрации. Там по разного рода опросам ноздря в ноздрю идет Митрохин, «Яблоко». Останина, КПРФ. И Леонов, самовыдвиженец, поддержанный «Единой Россией».
И. Воробьева― А что, так прямо и скажем: Леонов, поддержанный «Единой Россией».
А. Венедиктов― «Единая Россия» его поддерживает.
И. Воробьева― Просто он везде говорит, что никакого отношения не имеет к «Единой России».
А. Венедиктов― Вот никакого отношения не имеет, а они его поддерживают. Это я про них, а не про него. Там же выдвигается и уже практически зарегистрирована, нет еще, вру Кетеван Хараидзе. Муниципальный депутат, который был избран при помощи «Яблока» же. Но ее выдвигает партия «Зеленая альтернатива». И там все будет, ну сегодня там все на волоске. Это один из округов в Москве, их немного таких, где нет лидера. И конечно мы будем в основном давать возможность именно и говорить про те округа, где выборы на кончике мизинца.
И. Воробьева― И там нет кандидата от «Единой России».
А. Венедиктов― Нет кандидата от «Единой России».
И. Воробьева― Очень странно.
А. Венедиктов― Там человек не подал документы.
И. Воробьева― Еще хотят спросить про платные эфиры для кандидатов.
А. Венедиктов― Все в соответствии с законом.
А.Венедиктов: Это не статья Владимира Путина, это программный документ российской политики по отношению к Украине
И. Воробьева― То есть это нормальная практика, когда СМИ дают…
А. Венедиктов― Конечно, мы публикуем расценки. И продаем эфиры. Безусловно.
И. Воробьева― Но тут спрашивают про шанс партии «Яблоко» войти в парламент.
А. Венедиктов― От 2 до 5% сейчас показывают разные опросы. Это за полтора-два месяца до выборов. Рано говорить, если говорить о списке. А если говорить об округах, я назвал один округ, откуда может быть избран депутат от партии «Яблоко». Это Центральный округ. В Москве есть еще несколько сильных кандидатов от партии «Яблоко», которые могут побороться, во всяком случае. Вообще в крупных городах надо смотреть. Поэтому могут, даже если список не пройдет, он может пройти. Надо смотреть на округа.
И. Воробьева― Зачем Рыжков собирает подписи, если он идет от партии?
А. Венедиктов― Потому что в Мосгордуме выборы были только по округам. И поэтому только парламентские партии имеют право выдвигать в Мосгордуму без подписей. Все остальные, включая партию «Яблоко», хотя там есть фракция в Мосгордуме, но она состоит из одномандатных депутатов. Должны собирать подписи все, кто идет в МГД. Вот «Яблоко», два округа. Должны собирать около 6 тысяч подписей, по-моему.
И. Воробьева― Тут пишут, что Кетеван Хараидзе паспорт из полиции не отдают. Время тянут.
А. Венедиктов― Там время еще есть на самом деле.
И. Воробьева― Раз мы заговорили про «Яблоко», тут на сайте «Эхо Москвы» был опубликован большой текст Григория Явлинского. Который отвечал вам на предыдущую нашу же программу. Не хотите ответить Григорию Алексеевичу. Вы обещали у себя в Telegram-канале.
А. Венедиктов― Да, я не могу сказать, что он мне отвечал. Потому что я его ни о чем не спрашивал. Его лично.
А.Венедиктов: Путин имеет в голове концепцию изначально Россия-Украина-Беларусь, он под нее отобрал реальные факты
И. Воробьева― Неделю назад вы сказали, что я не понимаю.
А. Венедиктов― Да. Ну давайте попробуем ответить. Григорий Алексеевич в своем открытом письме ко мне, которое опубликовано было, естественно, на сайте «Эхо Москвы», потому что касалось эфира «Эха», он там излагает, как он видит программу Алексея Навального. Я, например, считаю, давайте я программу Алексея Навального хочу услышать от Алексея Навального, а не его политического соперника. Это все равно что излагать программу «Яблока» устами Геннадия Андреевича Зюганова. Или Владимира Вольфовича Жириновского. Я думаю, что Григорию Алексеевичу это бы сильно не понравилось. Поэтому все его отрывки из интервью Алексея Навального, они точные, да, но это отрывки. Это все равно как спрашивать великого князя Николая Николаевича, как он относится к Октябрьской революции. Поэтому все эти куски, все эти интервью я конечно, знаю. Но Григорий Алексеевич повторяю, здесь пользуется некими отрывками из одного из интервью Алексея Навального. Поэтому я буду ждать либо когда Алексей появится в этой студии, Навальный. Либо если нам дадут разрешение с Муратовым пойдем, возьмем у него интервью. Поэтому этот прием, как говорит Михаил Сергеевич, я отвергаю. Это первое. Второе, Григорий Явлинский говорил о том, что журналисты «Эхо Москвы» многие являются фанатиками Алексея Навального. Он, наверное, перепутал радиостанцию «Эхо Москвы» с политической партией. На «Эхо Москвы» журналисты, во-первых, не являются фанатиками никто. Во-вторых, у всех разные точки зрения. Они не обязаны следовать за лидером, то есть за мной с моей точкой зрения. Моя точка зрения часто не совпадает с точкой зрения многих журналистов, в том числе и моих заместителей. «Эхо Москвы» не является ни политической партией. Ни политической сектой, как некоторые политические партии. Не будем показывать на них пальцем в преддверии предвыборной кампании. Поэтому такой упрек Григория Явлинского не является справедливым. Является ошибочным. И его тоже можно пропустить мимо ушей. Наконец, последнее. Григорий Явлинский сказал, что я растерялся от того, что я узнал как бы из его уст о Навальном. Я, Григорий Алексеевич, очень долго наблюдаю и за вами, и за Алексеем Навальным. Для того чтобы я растерялся, нужно, чтобы Григорий Алексеевич стал бы премьер-министром у Владимира Путина и проводил бы политику вы, Григорий Алексеевич – Владимира Путина. В чем я сомневаюсь и поэтому я не могу ни растеряться, ни удивиться.
И. Воробьева― Программа «Будем наблюдать» продолжится через несколько минут.
см. продолжение "Будем наблюдать" с Алексеем Венедиктовым от 17.07.21 г. Часть 2: об "украинской статье" Путина и о докладе ОЗХО об "отравлении Навального".
